ПОЧТА

«ГОСПОДЬ РАСТОПИЛ МОЁ ХОЛОДНОЕ СЕРДЦЕ...»

Здравствуйте, дорогая редакция газеты «Вера»! Выписываю вашу газету 9 лет, прочитываю от корочки до корочки. И не просто прочитываю – впитываю каждое слово, каждую статью, как бы подпитываю свою обыденность вашей любовью, рассказами о чудесных людях, строящих храмы, живущих для Церкви, для Бога. Слава Богу, таких немало на нашем Севере, на огромных просторах любимой России.

Я работаю машинистом крана на строительстве энергообъектов, ТЭЦ, ГРЭС, работаю и на башенных кранах в цеху – как Бог даст. Пришла к Богу уже в зрелом возрасте, стала ходить в церковь, исповедовалась, причащалась. Но всегда у меня в доме оставалась большая семья, которая ждала меня из храма, и я никогда не могла задержаться в церкви после службы даже на полчаса. Поэтому ваша газета восполняет мне эту нехватку «духовного воздуха».

Переехали мы с мужем в г. Отрадное Ленобласти, чтобы жить и работать в Петербурге и чтобы была у нас нормальная семья. Перед этим муж пять лет ездил на заработки по городам и весям страны, да и я с ним нередко ездила, бросали маленького сына Алексея то сестре на воспитание, то родителям мужа. И вот устали так жить. А жили в Псковской области, в посёлке энергетиков, куда переехали из Узбекистана в начале лихих 90-х в поисках работы и жилья, да и вообще спасаться надо было из Азии – бежали все оттуда в предчувствии беды. Господи, помоги рассказать обо всём ёмко и коротко!

В этом посёлке мы и начали нашу совместную жизнь с мужем. Вернее, мы с ним соединились, «чтоб не пропасть поодиночке». Выживали вместе, голодали, растили сына, вокруг нас сплотилась и выживала вся семья, включая его двоих детей от первого брака. Но во мне жило чувство, что Александр мне не нужен, я его не люблю и вот-вот мы расстанемся. Однако какая-то мощная сила соединяла нас, совершенно разных людей. Ведь нам и говорить-то не о чем было. Если он смотрит фильм – я его не могу смотреть, а если я смотрю спокойный, мудрый фильм – ему скучно, он зевает. Одно в нас было и есть общее: мы с ним люди, совершенно не ищущие выгоды для себя. Мы доверчивы, отдадим последнее человеку, нуждающемуся в чём-либо. Мы не пробивные, не нахрапистые, а муж мой и вовсе беззащитен, его легко можно обвести вокруг пальца, и он с чистым сердцем будет выполнять то, что нужно другим, тратя на это время и силы. Наверно, поэтому я и не могла бросить его. Отношения у нас были сложные, мы не разговаривали иногда по два месяца.

При этом мы оба специалисты высшей квалификации, мастера своего дела. Он турбинист, я – машинист крана; можно сказать, рабочая элита, да и пора уже – нам по 53 года. Но и в 35 лет у нас у обоих был 6-й разряд, мы были мастерами своего дела.

Сошлись мы 20 лет назад. У меня была 15-летняя дочь от первого брака, у него – дочь, сын и женщина, которая не хотела с ним жить, но и ему счастья не желала – одни скандалы, оскорбления и требование денег... Обстановка в нашей семье была нервная, да ещё пьянство без конца – пьяная пятница, за ней – пьяные выходные. Сплошные праздники-гулянки. Неизвестно ещё, не спилась ли я, если бы не пришла к Богу. Боженька высветил Своей благодатью всю мою бурную жизнь. Сыну тогда было 7 лет, внучке 2 года, оба больны, у дочери семейная жизнь развалилась, сама я жила в блуде. Ощущение смерти надвинулось на меня в сороковой год моей жизни. К тому времени работа в посёлке закончилась, электростанция была построена. Александр стал уезжать на заработки, чтобы прокормить всех нас. Приезжал и плакал, что устал жить без меня, по командировкам мотаясь.

Продали тогда мы квартиру, организация добавила денег, дав кредит на два года, и мы купили половину дома в Отрадном Ленобласти. Перед этим зарегистрировали свой брак и обвенчались в церкви. Прошло почти десять лет с того времени. Сначала было трудно, отношения так и оставались сложными, но сын рос, мы работали, и все родные потянулись за нами в Петербург, потому что нигде нет работы. И опять началось кружение дел: дом, работа, родные. Стала реже ходить в храм, остыла душой. Жизнь похожа на выживание, и только молитва укрепляет меня ежедневно.

А 13 апреля нынешнего года, в Страстную страшную пятницу, сгорел наш дом. Сгорел за сорок минут – ничего не успели вынести. Сгорели мои иконы, очень много духовных книг, журналов и газет – целая библиотека. Наверно, это за мой грех нерадения – всегда хотела отсылать посылки с православной литературой всем нуждающимся, но не находилось времени...

Половина дома у соседей была застрахована на 1,5 миллиона. Нас обвинили в пожаре, и сейчас страховая компания через суд требует денег.

Люди добрые, мы сгорели, у нас ничего нет, мы живём в вагончике, строим дом на кредиты, которые надо пять лет отдавать, ещё судились на эти деньги (однако напрасно – присудили нам выплатить сумму страховки). Очень, очень трудно. Надорвались и финансово, и морально, и физически, хотя и помогали нам все: и родные, и друзья, дай Бог им здоровья. И Саша держался: пьянки забросил, за руль сел, ведь для стройки нужно привезти и то и сё. Строить надо быстро – «уж зима катит в глаза», а мы в вагончике всё...

Во всём надо видеть духовную причину. Вот и думаю: у нас с мужем до пожара отношения до того накалились, что дом не выдержал этого накала... Сын учился в колледже через пень-колоду – тоже ругались из-за этого. После пожара отправили его в армию: мол, учиться не хочешь – так иди-ка послужи, да и жить негде, вот и лишились главного помощника. Теперь муж на меня одну стал набрасываться: и суды-то я неправильно вела, и жалобы не вовремя подала, и в стройку вмешиваюсь со своими глупыми советами, и вообще один вред от меня.

Хоть и трудно жить во всегдашнем осуждении и неприязни, но с помощью Божией спасаюсь. А я сама по натуре хохотушка, болтушка, очень люблю ласку и доброе слово. Я бы мужа своего на руках носила, если бы он мне хоть одно ласковое слово сказал, приласкал бы хоть разочек. Сейчас я уже привыкла, посуровела, замолчала, поняла, что так надо. Наверно, меньше греха, когда молчишь. Но иногда так жаль бывает своей нерастраченной любви в душе, и как бы могло быть всё хорошо, если бы муж был чуть-чуть добрее ко мне. Жаль его, не умеющего любить и больше всего страдающего от этого. Сколько бы добра для себя и семьи мог бы получить! Но... увы. Если я хоть немного проявлю к нему любви или ласки, тут же в ответ получаю от него удар, приходится всегда быть в броне суровости, а для меня это очень тяжело – как ежедневный бой.

И вот что интересно. Сгорели все мои большие, в металлических окладах иконы. А стали в зале рыться после пожара – нашли маленькую бумажную иконку святых Петра и Февронии Муромских, покровителей семьи. Через неделю обнаружили маленький круглый образок. И что же вы думаете? – опять святых Петра и Февронии. Разве это случайность? Значит, Боженька сохраняет нашу семью, значит, знак такой от Бога, что семья – это главное, даже такая больная, противоречивая, скандальная, холодная и неприкаянная семья.

А рассказать хочу о том, что произошло с нами нынешней ночью. Сегодня пришёл мой муж домой с работы очень пьяный. Дело понятное: пятница. Лёг спать – и как будто бредит. Время – ночь, я тоже в одежде прилегла на диванчик рядом. Холодно в вагончике, одеяло у каждого своё. И вот слышу, он разговаривает с кем-то, связно так, и отвечает на вопросы. Думаю: «Ну вот, как в белой горячке!» И такая неприязнь в душе к нему, такое застарелое отвращение! Слышу, их много, собеседников его. Говорит им: «А ну-ка, постройтесь в ряд, я на вас погляжу, что вы мне тут втюхиваете». Ругается с ними, спорит... И тут мне стало жутко – я поняла, с кем он общается. Молиться начала про себя – он сразу замолчал, затих. Лежу – и тут вдруг будто я очутилась в другом пространстве; тот же диван, то же одеяло, мы лежим рядом, я не сплю, и муж говорит уже мне: «Давай вставай, пойдём туда». А я отвечаю: «Я не пойду, иди один, если хочешь, мне всё равно». А он настойчиво тянет меня с дивана в темноту – и тут я ощущаю весь ужас этой темноты! Вот она недалеко, эта страшная, сосущая, нечеловеческая чернота, и там нас ждут они, с кем разговаривал сейчас мой муж. «Пошли, пошли, – говорит он, – слышишь, тебя и Мария зовёт оттуда». А Мария – это жена моего любимого племянника, я её очень люблю, и вот слышу её весёлый голос из темноты: «Я здесь, я здесь, идёмте!» Мне становится ещё страшнее. Саша встаёт и говорит: «Ну, не хочешь – как хочешь, а я пошёл». И тут я хватаю его в свои объятия – а он маленький, голенький, как ребёночек, весь замёрзший – и кричу: «Саша! Милый, любимый, не уходи, не уходи! Я люблю тебя, мой родной, ты самый лучший! Я не смогу без тебя, пропаду! Умоляю тебя, мой самый любимый на свете!» Я держу его крепко в объятиях, и он затихает и остаётся со мной.

Я не спала – это было видение. Пишу это и плачу. Посмотрела на часы – первый час ночи, и слёзы всё текут из глаз.

Я давно хотела написать в вашу газету и о своей жизни, и ещё много историй, но не было времени. А сейчас, ночью, в благодарность Боженьке, я пишу вам об этом чудесном ночном происшествии, растопившем моё сердце. Я поняла сейчас, что не надо озлобляться в ответ на неприязнь мужа, надо «носить тяготы друг друга». Я поняла, что люблю его не за что-то, а просто он половина моего тела – хорошая или плохая, а моя. Я это всегда знала, понимала, иногда чувствовала, особенно когда ему было больно или плохо, но никогда ещё за эти 20 лет не было этого яркого чувства родственности, неразрывности наших душ. Я гладила его лицо, спрашивала о чём-то, а он спал, еле дыша. Куда звали наши души эти тёмные собеседники? И как милостив Господь к нам, грешникам, и как чудесно и неожиданно изменил Он холодное моё сердце, превратив его в мягкий воск! И как этот грозный пожар и долг в полтора миллиона укрепили нашу любовь, нашу семью! «Сила Божия в немощи совершается», и даст Бог, переживём мы и эти невыносимые трудности, не разрушая нашей семьи, молитвами святых муромских чудотворцев Петра и Февронии. Слава Богу за всё!

Раба Божия Лариса.

*    *    *

Прошу помощи через любимую газету. Люди добрые, помогите собрать хоть какую-то сумму, чтобы отдать страховой компании, а остальное будем с зарплаты выплачивать. Пока Бог даёт здоровья, будем работать, отдавать долг, а то сыну Алексею придётся выплачивать его. Спаси вас Господи!

Наш адрес: 187331, Ленинградская область, Кировский район, г. Отрадное, 8-я линия, д. 19. Федотко Ларисе Михайловне.