СОВЕТЫ ПЕРЕСЕЛЕНЦА

Вот я что подумал: пятый год проживая в глубинке, обрёл какой-никакой опыт-право давать советы.

Нынче батюшки охотно благословляют на «домик в деревне», и много-много совершается переселенцами зряшных ошибок. Оно, конечно, эффективно – убеждаться в наличии тока в электросети путём непосредственного осязания оголённых проводов, но это кому как нравится и насколько хватает сил. Может, послушаете про «мои грабли»? Это будет довольно бессистемный ворох сведений – всяких, хозяйственных и житейских. Причём не стану вдаваться в юридические тонкости, где я и сам лопух безнадёжный: верю людям и даже начальникам, хоть и не надеюсь на них, как бывалыча. Поэтому будем считать, что дом вы уже приобрели и... маленько растерялись.

Мой первый учитель - прораб на советской стройке – любил повторять: «Сделал фундамент и крышу нормально – спи спокойно!» И батька утешал в унылую минуту: «Сынок, над тобой не каплет!» Памятуя эту мудрость, я первым делом залез наверх: вернул на место и укрепил сброшенный ветром лист шифера (правильно – асбоцементный лист); правда, первый же хороший ливень с нехорошим косым ветром показали мне прочие слабые места – их можно было легко обнаружить по пятнам и разводам на потолке.

Итак, ребята, крыша – допреж всего! Осень всегда не за горами, да и весенний первый гром лучше встречать в сухом месте. Сейчас много кровельных материалов, красивых и разных, – выбирайте сами. Однако для простых кровель, без «крендибобелей», слуховых фонарей и прочих каких-то архитектурных изысков, можно уверенно приобретать старый добрый шифер. Что же касается его асбестовой «канцерогенности», оставим такие заявления на совести СМИ. Уж если вы напуганы онкологической статистикой, советую меньше грешить, а ещё – чаще проветривать подвал от радоновых излучений.

Однако я, сам грешник, всё же первоочерёдность действий переселенца напутал. Ведь прежде чем приступать к сверхважному ремонту кровли, надлежит исполнить два других, не менее важных, подготовительных мероприятия. Перво-наперво наладить контакт с соседями-аборигенами. При этом не следует перед ними заискивать: что-то им без ума обещать привезти, подарить, отдать, сделать, о чём-то договориться со своими высокопоставленными городскими знакомыми. Нельзя, не изучив глубоко историю вопроса, идти на территориальные уступки. Ни в коем случае не надо с ними выпивать чего-то крепче чаю, а вот наладить простейшие соседские отношения – самое оно. Только пока исключительно на уровне «свой – чужой».

Восток – дело тонкое, но и русская деревня не толще! Здесь в каждом шкапе свой скелет, и пускай быльём поросло, из-за чего некогда устроилась родовая распря, но «у советских собственная гордость»! Что касается вас, то уже назавтра во всех бревенчатых кишлаках будут знать: приехал «крутой», который не здоровается, или, наоборот, фраер, какого грех чуток не подкузьмить. Представьте: вы спешите в шортах и в дурацкой шляпе с полями к приезду автолавки или в магазин, а на вас насторожённо смотрят исключительно незнакомые и враждебные глаза. Не хочется? Тогда действуйте на опережение, только с умом и осторожно, то бишь сдержанно.

Кстати, вы кто? Если одинокая женщина, то прежде каких бы то ни было плановых действий сведите знакомство с доброжелательной местной соседкой, изрядно соскучившейся по хорошему общению. Она вас проинформирует, кого и чего следует особенно опасаться. Ослабьте полученную информацию в разы и применяйте в провинциальной повседневности.

Ещё раз напоминаю: старайтесь не говорить лишнего, особенно выставлять свои оценки кому-то из местных, даже если новая знакомая с вами доверительно солидарна. Не поддакивайте ей в осуждении односельчан: завтра она будет уверена, что всё это слышала от вас, а не сама говорила.

Второе, что предварительно надлежит непременно сделать, – это окосить участок, заросший травой и бурьяном, – на нём непременно обнаружится много всякого. Если вы и впрямь одинокая женщина, мне вас искренне жаль, но ничего не поделаешь: помоги вам, Господи, укорениться! Коль в деревне сыщется безопасный мужичок, способный отбить косу (придумайте, где её достать: купить в городском магазине с железным косовищем или у кого-то из местных приобрести), попросите его привести косу в порядок и заплатите столько, сколько платят в городе за полчаса квалифицированной работы – не больше и не меньше. Не балуйте мужика, но и не обижайте. И учитесь, учитесь косить траву: она очень быстро растёт и уже никому не нужна, даже даром, – посмотрел бы мой дед! Вспомнившим про бензо– и электротриммер отвечу: «На доброе здоровье!» – они пригодятся, особенно в труднодоступных и пока никем не изведанных местах. Но и дедовским (бабкиным) навыкам обучайтесь, и смысл в том двоякий: от инфаркта отмашетесь и уважение какое-никакое со стороны местного населения обретёте. Ну а не сможете освоить ту премудрость, смиряйтесь – без помощника вам не обойтись, ищите частные варианты.

Давайте вы всё же будете не одинокая женщина? Ну или, по крайней мере, вы настоящая русская женщина, которая «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт...». Мне так легче тему развивать, ведь дальше речь пойдёт про более ответственные вещи. Итак, вы дочиста выкосили участок. Если дело происходит в мае – июне, параллельно с ремонтом крыши – об остальном пока можете особо не думать, – следует озаботиться огородом. Его придётся огородить от последней в деревне коровы, которая ходит сама по себе. Чтобы сделать забор, можно приобрести машину горбыля, из него можно много чего путного выбрать на все случаи жизни.

Сказав, что об остальном можно пока не думать, я не имел в виду дрова. О них надо начинать думать сразу же, одновременно со знакомствами – осенью они всё равно потребуются.

Кстати, а как ­обстоит дело с печью? Плита-трёхоборотка? Дымит? А с виду нормальная? Ну что ж, не боги горшки обжигают. Начнём с того, что перед топкой надо открыть задвижку… Прошу простить, но мне приходилось слышать от горожан, что, если из печной трубы какого-то дома зимой не валит дым, значит, в доме том не живут. Не поняли? Я и сам не сразу понял. Оказывается, они думают, что зимой печки топятся постоянно. Но и более продвинутые не все знают, что задвижки можно закрывать ещё до того, как полностью погаснут угли, с соблюдением простейших антиугарных правил. Ладно, про задвижку проехали. Теперь возьмите газетный лист – только не плотный, не глянцевый. Прожигать трубу от возможной воздушной пробки очень хорошо современными газетами, они того стоят. Скомканный лист зажгите и просуньте как можно дальше к отверстию в конце топочной камеры. Закройте топочную дверку, откройте поддувальную. Если вы надумали выполнить эту процедуру уже после того, как долго и безуспешно пытались растопить плиту сухими щепками, то лучше обождать, пока в помещении можно будет свободно находиться. И задвижку на это время оставьте открытой, как и поддувальную дверцу.

Если у вас получилось сжечь газету без обратной тяги: загляните в дверцу – язык пламени тянется куда-то вбок и вверх; после этого можете нащепать сухой лучины и не спеша растопить печь. Получилось? Далее вам надо ещё уразуметь, что у каждой печки имеется свой неповторимый характер, с которым, как и с соседями, следует как можно лучше и быстрее познакомиться. Да, ещё прыгните на чердак, гляньте «боровок», такие кирпичные лежачие трубы на чердаке. Большинство пожаров случается по причине его разрушения. Если во время топки печи заметили над ним дымок, требуется срочный его ремонт. Я, например, покупаю готовые составы в магазине, экономлю время и силы.

И «боровок» в порядке? – вам повезло!

А труба? Какая? Если асбоцементная – худо. Внутри трубы могут накапливаться несгоревшие смолы, которые иногда при жаркой топке вдруг со взрывом воспламеняются, причём труба может треснуть со всеми вытекающими-воспламеняющими. Если уже зима, шарахнули морозы, или средства не позволяют, хотя бы топите поаккуратнее, перемежаясь осиновыми дровами, они полезны для дымоходов... Или вот ещё совет: многократно обмотайте трубу марлей, бинтом, полосками старой простыни, одновременно обмазывая её цементно-песчаным раствором с добавкой ПВА. Когда состав схватится, вокруг трубы образуется довольно прочный кокон. Но надо ещё как-то защитить место прохождения трубы сквозь саму кровлю – например, жестяным чулком. И, повторяю, время от времени не ленитесь забраться на чердак, чтобы всё ещё раз тщательно осмотреть, причём непосредственно в момент активной топки.

Плохая тяга? Снимите прогары (чугунные блины) с плиты, ближе к загнетку (куда газету совали зажжённую), засуньте туда свою белу руку (печь должна остыть) и выньте обратно чёрную и зело непустую. Если ничего не досталось, можно взять какую-нибудь удлинительную штучку, пошурудить ей в направлении «вверх», насколько получится. Именно здесь образуется основной нагар. Если в печке предусмотрены прочистки, не стесняйтесь их открывать, пусть даже размуровывая, чтобы там тоже основательно пошурудить. Посвятите этому делу время в ущерб огурцам и помидорам, оно того стоит. Причём даже если вам придётся снять несколько верхних кирпичин на самом нагревательном щитке, пусть даже они приклеены красиво, да хоть бы и плиткой облицованы, – обратная их установка не займёт так уж много времени и усилий. Постарайтесь только тщательно раствором заполнять швы (швы тоненькие делайте) и не допускать попадания излишков глины в каналы. Само собой, сняв кирпичи, каналы надо прочистить – они, скорее всего, вертикальные, но если и не так – вы уже сообразите сами, это вам не стиральная машина, а гораздо проще и надёжнее.

Про ремонт, перекладывание печек, укрепление дверок длинными осенними вечерами читайте специальную литературу и слушайте мастеров. Однако (теперь немного философии) – не слишком надейтесь на мифических чудо-печников. Себе дороже выйдет. Если вы собрались жить «в глубинке», приготовьтесь делать всё сами.

Есть в современных деревнях особая и часто встречающаяся разновидность – пенсионеры-баи, которые на государственное вспомоществование приобретают напитки подешевле и покрепче и так решают свои насущные проблемы, спаивая нанятых работников. Нам, православным, заповедано любить всех, но любовь к этим баям мне даётся непросто. Печально, что среди них есть люди, считающие себя верующими, и даже сколько-то церковные. Что таким посоветовать? Не знаю. У них где-то есть дети, которым нет до них дела. Они резонно опасаются замёрзнуть зимой, им всегда нужна вода, территорию забивает трава, а здоровья не хватает ни на что. Может, попробовать больше молиться? Смиряться? Попробовать рассчитываться со своими трудниками деньгами, продуктами? В архивных материалах двадцатых-тридцатых годов, в характеристиках на лишенцев-выселенцев, я наткнулся на знакомые обвинения: «...спаивали крестьян водкой и за это заставляли отрабатывать на вывозке навоза». Увы, как не хочется оправдать всех «безвинно» пострадавших, но, как говорится, «Бог – не Ерошка, видит немножко»! Надо принимать уроки истории.

Хотим мы или не хотим, но уже состоявшееся почти поголовное переселение в города сильно нас переменило.

Не оттого ли деревня называется деревней, что из дерева устроена; и здесь первое объяснение, отчего человеку сельскому приходится быть гораздо более настороже, нежели человеку городскому, со всех сторон пригляженному разными сервисными и охранительными службами (массовые нарекания на их работу, скорее, подтверждают крайнюю от них зависимость). В деревне красного петуха до сих пор боятся как... первым пришло на ум сравнение – как огня... Деревенские опаски вообще весьма разнообразны! И таков сам сельской жизни ход: приходится постоянно бдеть – за хозяйством и природой. Получается непрерывное взаимодействие со средой, которая тебя кормит, поит, одевает, обувает. Но эта же среда представляет собой и определённую угрозу: таковы условия жизни один на один с природой (для православной газеты неподцензурно пишу – один на один с Богом), сформировавшие прочный человеческий тип ХРЕСТЬЯНИНА – глубоко прагматичного (выживающего Адама, райского изгнанника), при том простодушного. Однако внимание! – простодушного, но сурово-приглядчивого к соседям.

Одно из главных отличий города – специализация; в нём селились ремесленники, которые, приискав себе нишу и совершенствуя профессиональный навык, по греховной ли человеческой сути или в конкурентной борьбе, вступали в гонку уменьшения трудозатрат, повышения условий труда и роста уровня жизни. Мы сейчас, путешествуя по железной дороге, дремлем под газетой или в ноутбуках фильмы смотрим, а «железка» тоже на костях построена: «Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?..»

Обеспечив себе некоторый уровень комфорта, уже практически все горожане заделались в той или иной мере политиками. Недавно я у соседей пил чай и своими ушами в вечерних «Новостях» услышал из уст Президента: «Каждый россиянин может иметь своё свободное мнение и защищать его всеми законными методами...» Не веру, не родину, даже не убеждения, а раскольническое «мнение», которое по происхождению есть слово греческое, в подлинном смысле означающее не что иное, как «заблуждение»: «...Ты что себе мнишь, собственно говоря?!» Такие речи обращены к электорату, которому прежде всего «хлеба и зрелищ» подавай. Я же от своего интеллигентского, заблудшего мнения отказался уже давненько, а своё теперешнее литераторство поверяю православием. И коли вру – лучше бы и вовсе не писать!

Ещё на всякий случай напомню, что слово «политика» есть производное от латинского «полис» – «город»; это как бы выстраивание отношений в очень большом коллективе. Но выстраивание отношений всё больше превращается в их выяснение: чтобы примерно понять, что я имею в виду, довольно включить телевизор.

Лично я, от греха подальше, выставил ещё советский «Рубин» на улицу, в заросли крапивы, где ставлю на него ведро с водой, пока умываюсь из рукомойника. Вот вам и практический совет этой части записок, ибо включённый в сеть телевизор крестьянский день вырубает напрочь и бесов напускает полную избу; однако поступайте как знаете!

Вот вы знаете, что легендарный путешественник Миклухо-Маклай уроженец наших, окуловских, краёв?! И, прошу прощения за жёсткое сравнение, порой невольно приходит на ум сочувственно описанное им «просвещение» дикарей-папуасов. Мы, когда-то сами – сельские и подлинно русские – незаметно для себя превратились в тех самых представителей цивилизованного «Нового Света». И что это за «свет» – Господи помилуй! Такова классика жанра: простодушные папуасы принимают от своих «благодетелей» далеко не самые полезнейшие дары, усваивают далеко не лучшие понятия. Жидкокристаллические огромные экраны в горницах, космические тарелки спутникового ТВ на покосившихся стенах, навороченные мобильники в грабительский кредит или в обмен на молчание в эпоху варварских лесных рубок; и вдруг сокрушительно сознаёшь, какого «троянского коня» мы сюда прикатили. Причём в сегодняшней реальности всё вовсе перемешалось: часто в «папуасских» селениях проживают приезжие пожилые люди, не то наскучившие цивилизацией, не то освободившие свои городские квадратные метры для безжалостных деток, а здешние аборигены, доселе сохранившие силу мышц и свежесть практического ума, находят применение своим способностям в каменных джунглях, и довольно успешно. Повторяется дореволюционная история: деревня так же поставляла городу извозчиков и строительных рабочих, только нынче допоставила последних и с тем иссякла. Что дальше, можно гадать, притом без особенного оптимизма.

Вообще, ничто не ново под луной, только амплитуда затухает, как уменьшаются лады на балалайке... Вот пошла волна платно-поощряемого усыновления. Говорят, что мы поумнели, стали сострадательнее. Но, случайно, не знаете ли вы, откуда брались до революции на селе «казённые» ребятишки, «питомцы Санкт-Петербургского воспитательного дома»? Это был массовый результат «общения» городского барина и по корням деревенской горничной. И выход такой «продукции» был огромен, как и детская смертность. Это не моя популистская выдумка, а зафиксировано во всех церковно-метрических книгах, можете убедиться в архивах.

И если прежде мужику чужим казался барин: дескать, не знает мужицкой жизни, не жалеет, то нынешний барин – сам из мужиков вчерашний выходец, но жалеет он своих бывших собратьев ещё меньше. А что знает из прежней жизни, уже использует в собственных корыстных целях.

Здесь, в Заручевье, хорошо поразмышлять! И то: ветра нет – мошка жрёт; ветер есть – дома шатаются! Пожив в подобных условиях, без телевизора и газет, невольно начинаешь мыслить иными категориями. И вдруг чувствуешь себя... свободнее! На балалайке забацаешь от души. И на молитву встаёшь ответственней, особенно когда ноябрьский ветер завывает в трубе. И так хочется поделиться своим откровением.

Но довольно лирики и назиданий! Вспоминаю нашу преподавательницу физики, что школярам на радость пол-урока вспоминала дела давно минувших дней, а потом, спохватясь, ударными темпами пробегала тему, не успев никого вызвать.

Давайте обсудим такое огорчение, весьма частое. Итак! – крышу вы сделали: нахлобучили новую, достойную шапку на старый дом, а тот, как оказалось, напрочь подгнил снизу...

Деревенскую завалинку воспевают как «изюминку» провинциального бытия. Она же – первый признак неблагополучия жилища. Если под полом загулял ветер, если замерзают в подвале заготовки, то, скорее всего, сгнили нижние венцы – брёвна, непосредственно соприкасающиеся с почвой. Самый тогда короткий способ утеплиться – обваловать домишку подручным материалом, всё той же мать сырой землёй. Получается завалинка: на неё брошена доска-лавка, на лавку уселся смурыжистый дед с загнутой «козьей ножкой» – благодать! А вам заботушка: невдолге во множестве заведутся в завалинке хлопотливые подселенцы – муравьи, а сроки жизни дома уже сочтены. Хотя речь идёт не о днях, а о годах, бревенчатый сруб – штука устойчивая, если только не поставлен на глинистых (пучинистых) грунтах.

Отчаиваться не следует. Если сами вы уже в приличном возрасте и у вас нет молодых доброхотов-сродников, желающих помочь, то не оставляйте посещение храма в ущерб этой воистину «вялотекущей» проблеме; смиряйтесь, употребляя свою вдовью «копейку» на свечки и кой-какой домашний косметический ремонт. Домик ваш ещё постоит. А то, что крышу сделали, – молодцы, уж это не лишнее!

Немного истории вопроса. Когда в деревенском доме назревала необходимость замены нижних венцов, говорили, что дом нужно «поднять». На эту работу привлекался квалифицированный плотник, и не один, – работа, скорее, бригадная. Мы уже этого не застали, а ведь когда-то миром, «обчеством» снимали вопросы. Дом домкратами поднимали или подкапывали, подставляли под ещё здоровые венцы козлы – избу «вывешивали». После чего подводили свежие брёвна, отчерчивали, подстругивали их под верхний паз или сам паз подрубали по-новому. Затем подводили фундаменты – более приличные, чем у наших предков, по бедности обходившихся четырьмя или шестью (для пятистенка) валунами. Потом дом опускали – брёвна садились в паз как влитые, а плотников сажали за стол и угощали спецжидкостью, от которой они и вымерли будто мамонты. Как тут не вспомнить михновского плотника Толю Дорофеева, срубившего половину всех домов в Заручевье, – в сорок четвёртом году, при сильном ветре, на Нилов день, двухэтажная купеческая деревня выгорела почти полностью. Эх, Толя, Толя... и ты сгорел, от вина...

Однако вернёмся к нашим сегодняшним бытовым проблемам, которые вполбеды от прежних. При современных методах рубки, когда паз выбирается исключительно с помощью бензопилы, когда брёвна цилиндруются на станках или, в лучшем случае, электрорубанками, едва ли кто станет заморачиваться и вручную, лёжа на боку, подгонять зазоры. Скорее всего, брёвна будут сведены весьма приблизительно, а недостатки укроют монтажной пеной. Кроме того, большое распространение получило устройство бетонного цоколя (нижней части стены) взамен гнилых брёвен. Здесь тоже есть недостаток: по-научному – у такой стены низкое сопротивление теплопередаче, проще – иней будет образовываться в подвале, а вам это надо? Не лучше ли использовать в качестве клети-основания антисептированный брус или выполнить кладку её газобетонными блоками с хорошими теплоизолирующими характеристиками? Вот на это и настраивайте бригаду шабашников, которых, скорее всего, будете привлекать. Но, учтите, удовольствие это не из дешёвых. Так что, может быть, стоит вспомнить, что «не боги горшки обжигают»! Поэтому, мужички! Слышите меня? Ау?! Мужички! Вспомните, что вы мужички!

Здесь заодно хочу принести похвалу нашей власти. Власть наша – очень хорошая! Отчего? Так ведь, во-первых, во Христа верить не запрещает, так? А во-вторых, о нас, сельчанах, не шибко заботится. И что получается? – пока власть обо мне не заботится, я вынужден о себе заботиться сам. Так? А пока я вынужден о себе заботиться, я живой человек!

Господи, как хорошо быть живым! И власть наша – очень, очень даже хорошая!

Итак, за топорики, мужички, за топорики! Зову Русь к топору – в хорошем, созидательном смысле. Будем строиться и, наработавшись, на ночь помолясь-поблагодарив, будем спать спокойным, чистосердечным сном в деревенской тиши. Жив Господь!