Н. Пономарева, заведующая отделом научно-справочного аппарата и публикации документов Национального архива Карелии: "3 апреля 1799 года (200 лет тому назад) была образована Кадьякская епархия, которая впоследствии именовалась Алеутской и Северо-Американскои. За 200 лет многое Произошло в жизни этой епархии, многие выдающиеся личности возглавляли ее в том числе епископ Тихон, будущий Патриарх Московский и всея Руси. Но первым был епископ Иоасаф, возведенный в этот высокий сан как раз 3 апреля, за год до наступления XIX века. По сей день остается тайной причина его трагической смерти, которая последовала где-то через полтора месяца после возведения в епископы. Дата его смерти неизвестна. Странная путаница произошла и с датой смерти последнего оставшегося в живых участника Валаамской миссии святого Германа Аляскинского. Ему и его сподвижникам, людям удивительной веры, стойкости, и посвящаю этот исторический обзор. Основан он на документах Валаамского монастыря, которые хранятся в нашем архиве".

Значение Валаамского монастыря в духовной жизни России было огромно. "Искушенные в подвигах сыны его" основывали новые обители, ставшие факелами духовности нашего северного края: юношей вступил на Валаам прп.Александр Свирский, основавший впоследствии Свирский монастырь; здесь жили прп.Савватий Соловецкий, прп.Арсений Коневский (основатель Коневского монастыря), прп.Корнилий (основатель Палеостровской обители ). Трудами игумена Иннокентия были возобновлены Сяндемская и Андрусовская обители. Кроме того, Валаамский монастырь являл пример внутреннего устройства, которое бралось за образец другими обителями. Влияние монастыря достигло и далеких тихоокеанских пределов...

В середине XVIII века русскими мореходами В.Берингом и А.Чириковым были открыты Алеутские острова. Русские промышленники, общаясь с местными жителями, располагали их к принятию православной веры. Умный и набожный рыльский купец Григорий Иванович Шелехов, создавший в 1775 году компанию для пушного и зверобойного промысла на Северных островах Тихого океана и Аляске (с 1779 года Российско-Американская компания), был человеком незаурядным, обладал государственным мышлением; он заботился не только о собственном деле, но и о том, чтобы упрочить за Россией новооткрытые земли. Григорий Иванович вошел к высшему начальству с представлением об отправлении на Алеутские острова православной духовной миссии и выразил готовность взять на себя ее финансирование. Святейший Синод поручил организацию миссии Валаамскому монастырю.

Выбор настоятеля игумена Назария пал на иеромонаха Иоасафа Болотова, в котором были "замечены нрав светлый и приятный, кротость и твердость духа, увлекательный дар слова с силою убеждения и строгая обдуманность в исполнении предприятий". Всего в духовную экспедицию вошли 10 человек: 6 валаамских монахов, 2 монаха из Коневского монастыря и 2 церковнослужителя. Назовем известные нам имена: иеромонах Иоасаф, отбывший на Алеутские острова в сане архимандрита, иеромонах Ювеналий (из горных офицеров), иеромонах Макарий, иеромонах Афанасий, иеродьякон Стефан (из офицеров), иеродьякон Нектарий, монах Иоасаф, монах Герман. Именным повелением императрицы Екатерины II иеромонах Иоасаф был назначен начальником миссии, произведен в архимандриты, ему были пожалованы митра и наперсный крест, миссия была снабжена всем необходимым для священнослужения и проповеди христианства. В начале января 1794 года. тронулись в путь, сначала в Москву. Впоследствии монах Герман писал: "Я из Москвы отправился 1794 года января 22 дня. Святую Пасху праздновали в Иркутске. Тут был с месяц. Из Иркутска Леною рекою более 2000 верст плыли покойно во всяком довольстве. От Якутска до Охотска более 1000 верст ехали верхами с братиею, а все имущество наше везли 100 лошадей". Архимандрит Иоасаф дополняет: "Дорогою, начиная с Якутска, усердно желающих якутов всюду, всюду крестили; где река пришла, тут и останавливаемся крестить".

Только через 9 месяцев экспедиция достигла места своего назначения: 24 сентября 1794 года прибыли на самый северный из Алеутских островов Кадьяк. Миссионеры открыли новую страницу в жизни местного населения: они строили церкви и открывали при них церковноприходские школы, обучали русскому языку и грамоте алеутов и их детей, прививали элементарные медицинские знания, развивали огородничество, приучали к неведомым в тех краях картофелю, моркови и другим овощам. Монахи завезли на острова лошадей, русские поселенцы рогатый скот. До этого местные жители не знали никаких домашних животных, кроме собак. Монахи были молоды и умели делать практически все. Архимандрит Иоасаф, будучи очень одарен от природы, быстро освоил местный язык и смог обратить в христианство несколько тысяч язычников, в чем ему особенно помогали иеромонахи Макарий и Ювеналий. Он писал настоятелю Валаамского монастыря игумену Назарию: "На Кадьяке зимою более 6000 окрестили, и так усердно приемлют крещение, что все свои шаманские наряды изломали и сожгли". Он находил время и для научных занятий, составив топографическое, климатическое, статистическое и нравственное описание острова Кадьяк, в котором обобщил свои наблюдения за местной природой, бытом и нравами жителей (это сочинение было напечатано в 1805 году в октябрьском номере журнала "Друг просвещения").

Первые месяцы пребывания миссии на Аляске были плодотворны. "Американцы к крещению идут весьма охотно, пишет о.Герман игумену Назарию. На Уналашке, во время проезда сквозь Алеутские острова, неволею в одну бухту противным ветром нас, загнанных, алеуты своею ловкостью и желанием крещения весьма удивили". Архимандрит Иоасаф, руководитель миссии, испытывает глубокую духовную радость при виде плодов своей деятельности: "За наши святые молитвы мне Бог создал братство доброе и любовное; впредь не знаю, как Бог укрепит, а теперь все хорошо".

Но недолго продолжался этот радостный период, вскоре для миссии настали тяжелые, трагические времена. 20 июля 1795 года скончался Григорий Иванович Шелехов, всего лишь 47 лет от роду, а его преемник А.А.Баранов, ставший самовластным правителем всех Алеутских островов и побережья Охотского моря, видел в прибывших монахах помехи и ограничения своей власти. Он стал притеснять иноков, даже лишал продовольствия, и немало способствовал тому, что валаамская миссия начала таять.

Первым обрел мученическую кончину иеромонах Ювеналий. Иеромонахи Макарий и Ювеналий горели наибольшей ревностью в деле крещения местного населения, так что даже выходили между ними споры, о чем с умилением писал о.Назарию монах Герман: "Отец Макарий начал говорить: "Я, по намерению своему, если Бог изволит, когда буду на Алеутских островах, по пристойности же должен быть и на Аляске, куда меня аляскинцы уже и звали, и как в той стороне ближе русские, то буду искать способов как бы проведать достоверно о них". А отец Ювеналий, услышавши про Аляску и не давши от ревности более тому говорить, с торопливостью духа тому сказал: "Аляска по всему моей части подлежит, то прошу покорно меня тем не обижать; как судно ныне отпускается в Якутан, то я и проповедь должен начинать от юга, и проходя вдоль по океану и обшед Кенайскую губу, непременно в здешнюю гавань нужно идти по Аляске". Слушая то, отец Макарий покрывался унынием и, приняв печальный вид, говорил умиленно: "Нет, батюшка, ты меня тем не тесни; сам ты знаешь: цепь Алеутских островов совокупилась с Аляской, то непременно моей части подлежит, а оттуда весь северный берег; тебе же, если изволишь, довольно на весь твой живот южная часть Америки". Я же, пишет о.Герман, нижайше слушая таковое прение, приходил от радости в восторг. Ах! Жаль мне, батюшка, что не могу за краткости" времени больше говорить..."
В 1796 году, проповедуя возле озера Илямны (озера Шелехова), иеромонах Ювеналий был убит местными жителями. Позднее они рассказывали русским матросам: "Он обращал нас к своему Богу, а мы... привязали его к дереву; но уже совсем мертвый три раза восставал и снова начинал убеждать нас, доколе, наконец, не отдали мы его на съедение нашим соседям". Через три года погиб и о.Макарий.

19 июля 1796 года императрица Екатерина II повелела посвятить начальника алеутской миссии архимандрита Иоасафа во епископа Кадьякского с титулом викария Иркутской епархии. 3 апреля 1799 года (200 лет тому назад) архимандрит Иоасаф был хиротонисан во епископа и 10 мая сел со своей свитой в Охотске на пароход "Феникс". Но молодому епископу - ему было 38 - лет уже не суждено было увидеть свою новопросвещенную паству. Пароход не прибыл в пункт назначения, лишь его остатки были выброшены на берег острова Кадьяк. Вместе с епископом Иоасафом погибли два миссионера: иеромонах Макарий и иеродьякон Стефан. Гибель парохода окружена тайной. На запрос об этой катастрофе начальник колоний А.А.Баранов отвечал: "Причиною же неизвестно сему полагают бывшие при отправлении их в Охочке ту, что там свирепствовало поветрие кашля, кровавых поносов и горячки, много народу померло..." Предполагают, что на "Феникс" сели больные холерой, эпидемия мгновенно охватила корабль, и гибель людей наступила еще до кораблекрушения. Было ли это случайностью или сделано преднамеренно, установить уже не представляется возможным.

Столетие спустя епископ Алеутский и Северо-Американский Тихон, будущий патриарх, восхищенный равноапостольным подвигом епископа Иоасафа, назовет его именем первую церковноприходскую школу на острове Кадьяк; она продолжала действовать и после продажи Аляски и Алеутских островов Америке.

Валаамская миссия таяла с каждым годом; один за другим выбывали миссионеры. Наступило время, когда из всей духовной экспедиции остался только монах Герман. Ему предстояло нести свой крест на далеких Алеутских островах почти полвека. Рядом с ним незримо были святые мученики, сотрудники по миссии, положившие жизнь за Христа. Нет, конец православной миссии в Америке еще не настал...

Итак, духовная экспедиция, отправившаяся из России в Америку в 1794 году, таяла на глазах. В 1796 году местными язычниками был убит иеромонах Ювеналий. В том же году утонул на корабле "Феникс" епископ Иоасаф. Друг за другом выбывали миссионеры... Неужели наступил конец Русской Православной Миссии? Но оставался еще отец Герман - единственный православный монах на огромных просторах Северной Америки. Своей святостью он показал, что может сделать человек в одиночку - когда помогает только Бог.

Мы не знаем его мирского имени, но известно, что он происходил из купеческой семьи г. Серпухова Московской губернии. Шестнадцати лет пошел в монахи сначала в Троице-Сергиеву пустынь Санкт-Петербургской губернии, затем лет через 5-6 в Валаамский монастырь. Всей душой полюбил он Валаамскую обитель, старца Назарию, братию. "Ваших отеческих мне, убогому, благодеяний, - писал он о.Назарию из Америки, - не изгладят из моего сердца ни страшные непроходимые сибирские места, ни леса темные, ни быстрины великих рек не смоют, ниже грозный океан не угасит чувств оных. Я в уме воображаю любимый мною Валаам, на него всегда смотрю чрез великий океан..."

Местом жительства в Америке о.Герман избрал остров Еловый в двух верстах от острова Кадьяк. Здесь он прежде всего выкопал своими руками пещеру; позднее близ нее была устроена келья, а неподалеку сооружена часовня и домик для училища и для посетителей. Перед кельей он раскопал огород, где сажал картофель, капусту и другие овощи. К зиме запасал грибы, сушил и солил их. Соль сам приготовлял из морской воды. В плетеном коробе носил с берега морскую капусту для удобрения земли. Все, что с таким трудом приобретал старец, он употреблял на пропитание, на одежду и книги для сирот - своих воспитанников, делился этим с окружающими его бедняками. Одежда о.Германа была одна зимой и летом - оленья кухлянка; постелью служила небольшая скамья, изголовьем - два кирпича, покрытые шкурой. Одеялом о.Герман называл деревянную доску, лежавшую на печке, ею же завещал покрыть его бренные останки. Тело его, изнуряемое трудами, бдением и постом, сокрушали 15-фунтовые вериги. "Трудную жизнь вел апа (дедушка), - говорил его ученик алеут Игнатий Алиг-яга, - и никто не может подражать его жизни".

Лишь в 1818 году А. А.Баранова - начальника Российско-Американской компании, который притеснял миссионеров, - сменил человек неизмеримо более гуманный и образованный - Семен Иванович Яновский (много лет спустя, в 1876 году, он скончался на 87-ом году жизни слепым схимонахом Сергием). Отец Герман писал ему: "Любезному нашему отечеству Творец как будто новорожденного младенца дать изволил; край сей, который еще не имеет ни сил к каким-нибудь познаниям, ни смысла, требует не только покровительства, но по бессилию своему и слабого ради младенческого возраста - самого поддерживания; но и о том самом не имеет он еще способностей кому-либо сделать свою просьбу. А как зависимость сего народного блага небесным Провидением неизвестно до какого-то времени отдана находящемуся здесь русскому начальству, которое теперь вручилось Вашей власти; сего ради я, нижайший слуга здешних народов и нянька, от лица тех пред Вами ставши, кровавыми слезами пишу Вам мою просьбу. Будьте нам отец и покровитель. ..."Отрите слезы беззащитных сирот, прохладите жаром печали тающие сердца, дайте разуметь, что значит отрада!"

Отец Герман помогал чем мог нуждающимся, заступался за обиженных, предстательствовал перед начальством за провинившихся, разбирал неприятности, старался примирить и восстановить согласие в семьях, ухаживал за больными, посещал заразных, приготовлял к смерти умирающих. В воскресные и праздничные дни собирал он алеутов в часовне для молитвы. Особенно любил о.Герман детей: угощал их сухариками, пек им крендельки; для сирот устроил училище, сам учил их Закону Божию и пению. Это училище было в весьма хорошем состоянии, особенно со времени посещения его начальником колоний - будущим адмиралом бароном Ф.П.Врангелем. По своему смирению отказавшись от сана иеромонаха и архимандрита, о.Герман навсегда остался простым монахом. В метрической книге Кадьякской Воскресенской церкви за 1836 год о причине смерти 76-летнего монаха Германа записано: "от паралича". Он себя так не жалел, что, думается, выработал весь запас телесных сил. Земному отдал земное и... ушел на Небо.

Погребен же он был на острове Валааме - такое название закрепилось за местом его духовных подвигов, алеутским островом Еловым.

 Что осталось после отца Германа после его полувекового апостольского служения на Алеутских островах? Да ничего такого, что можно было бы занести в гроссбух в статьи "расход-приход". Наследие его нематериально. Наверное, самое главное, что осталось, - это он сам. Ведь, как и прежде, он - молитвенник и покровитель этой полунощной земли, этих людей - детей природы. И разве не его молитвами алеуты до сих пор хранят веру православную?

 Главное его делание заключалось в подвигах духовных, совершаемых уединенно и оставшихся для всех сокровенными. За свою праведную жизнь он был сподоблен от Бога многих даров духовных. Ему повиновались дикие звери, птицы и рыбы, огненные и водные стихии слушались гласа его, он предвидел будущее. Имея контакт с учениками прп.Паисия Величковского, о.Герман принес на Аляску "Добротолюбие". Впервые на славянском языке оно было издано в 1793 году - за год до отъезда экспедиции с Валаама. Это первое издание и было у о.Германа. Вместе с этой книгой он принес и образ истинного монашества в Америку.

Со смертью его прекратилась Кадьякская православная миссия, но семя православия, посеянное валаамскими миссионерами, не заглохло: Православная Церковь Христова и ныне продолжает существовать в Америке. Однако, как отмечено в девятом номере журнала "Русский паломник" за 1994 год, изданном Валаамским обществом Америки к 200-летию православия в этой стране, "все эти долгие годы, несмотря на попытки святых мужей, ни алеуты, ни коренные американцы нашего века пока еще не дали обильного плода из своей среды американской. Все это были только русские пришельцы, монахи, миссионеры, пустынники, архиереи, смиренные старцы. Они сознательно строили свои убогие хижины и даже великолепные храмы в чаянии вдохновить коренных американцев, и в процессе этого подвига сами, как солью, духом осолились и отразили северо-русскую Благодать святости. Они и составляют основную ткань святости в Америке".
 
Еще от Валаамской миссии осталось много документов. Исследованию их годы своей жизни посвятил Михаил Зиновьевич Винокуров, о котором хочется сказать подробнее.

Родился он в Якутске в 1894 году, в год столетия начала православной миссии на Аляску. Прадед его был дьяконом в Охотске в то время, когда о.Иоанн Вениаминов впервые проезжал через Охотск на Уналашку. Кстати сказать, о.Иоанн, впоследствии святитель Иннокентий, стал не только епископом в Америке, но позднее создал Американское миссионерское общество, которое стало главной поддержкой православных христиан Аляски после продажи ее Соединенным Штатам в 1867 году. Интересно, что владыка давал совет готовящимся к миссионерской работе - изучать медицину, земледелие и классическую литературу. А он знал, что говорил.

Дед М.З.Винокурова был священником, инспектором семинарии в Ситхе (у того же о.Иоанна Вениаминова) и благочинным. Овдовев в 1863 году, незадолго до продажи Аляски, он с троими сыновьями уехал к матери в Якутск и через несколько лет скончался в Якутском Спасском монастыре. Отец родился в Ситхе, на тогда еще русской Аляске, пять лет был начальником Чукотской духовной миссии в Нижне-Колымске, самой тогда северной миссии в мире; умер он духовником семинарии в Якутске.

Самого Михаила Зиновьевича судьба занесла в Америку, в Вашингтон, и в 1920-е годы он стал служить в Библиотеке Конгресса, занимаясь историей и библиографией Аляски. "Это моя специальность", - пишет он в одном из писем в Валаамский монастырь, который в то время оказался на территории Финляндии. Михаилу Зиновьевичу удалось собрать и сконцентрировать в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне церковные архивы Аляски, в том числе весь старинный архив Аляскинского духовного правления за период, когда там еще не было Консистории (самостоятельная епархия на Аляске и Камчатке во главе с епископом Иннокентием Вениаминовым была открыта в 1841 году). В октябре 1937 года он обратился к епископу Алексию с официальным прошением о передаче в Библиотеку Конгресса прочих аляскинских церковных архивов. На этом прошении владыка написал следующую резолюцию: "Октября 21, 1937. Так как церковные архивы в Аляске находятся в беспорядке, в сырых помещениях, при дождливом аляскинском климате и недостатке в Аляске священников, которые могли бы следить за архивами, я рад передать аляскинские церковные архивы в Библиотеку Конгресса для хранения, тем более, что я лично видел большую работу Михаила Зиновьевича Винокурова по приведению в порядок церковного архива, переданного из Нью-Йорка в 1927 году с благословения владыки митрополита Платона... Алексий, епископ Алеутский и Аляскинский".

Михаилу Зиновьевичу удалось собрать богатые материалы по истории Аляски и Валаамской миссии, у него имелось собрание писем о.Германа и писем к нему. Настоятель Валаамского монастыря игумен Харитон даже выслал ему подлинный портрет о.Германа, писанный послушницей Елизаветой. До нас дошла многолетняя переписка Михаила Зиновьевича с настоятелями Валаамского монастыря игуменом Павлином и игуменом Харитоном (она хранится в нашем архиве). На одном из моментов этой переписки хочется остановиться. Речь там идет о дате смерти св.Германа Аляскинского.

Дело в том, что православная общественность в то время готовилась к празднованию 100-летия памяти св.Германа. Все были уверены, что эта дата приходится на 1937 год. Да и сейчас в Православном церковном календаре день его памяти отмечен 27 июлем 1937 года (здесь и далее даты указаны по старому стилю). Но вот копии двух документов, что хранятся в нашем архиве. Первый документ из дел Иркутской духовной консистории, хранящихся в Библиотеке Конгресса. Приведем его полностью:

"Справясь рассмотреть. 4 декабря 1837 г. N 3265 Российско-Американской компании Главного правления Октября 29 дня 1837 года N 1455 Его Высокопреосвященству Преосвященнейшему Иннокентию, архиепископу Иркутскому, Нерчинскому, Якутскому и Кавалеру.

Главное правление Российско-Американской компании, получив депешу главного правителя Российско-Американских колоний гвардейского экипажа капитана 1-го ранга Купреянова от 5-го мая настоящего года за N 137 о смерти монаха Германа, последовавшей 15 ноября прошедшего 1836 года, долгом считает почтеннейше уведомить о том Ваше Высокопреосвященство.

Директор Иван Прокофьев. Директор Николай Кусов. В должности правителя канцелярии Баженов".

Второй документ - запись в "Книге метрической... веденной при Кадьякской Воскресенской церкви - в Павловской гавани с 1 января 1836 по 1 января 1837 года. 1836". В этой книге, также хранящейся в Библиотеке Конгресса, сделана следующая запись: "Часть четвертая - о умерших. В декабре. Тринадцатого числа духовной миссии монах Герман, 76 лет, от паралича, погребен на острове Валааме".

Копии обоих этих документов Винокуров послал из Вашингтона на Валаам и вслед написал игумену Харитону: "Из присланных Вам фотостатов Вы, конечно, увидели и сами, что отец-то Герман опять... как бы "уклонился"...от торжественных чествований "столетия", как некогда он уклонился от торжественных похорон... Все это случилось для меня как-то странно и непонятно (чтобы не сказать "таинственно"...). Документы эти, т. е. содержание этих документов я знал и раньше, но уяснил и обнаружил смысл их только совсем недавно - в конце декабря прошлого года и... обнаружил при обстоятельствах, о которых, как говорится, "нелет и глаголати" мне - человеку недостойному и грешному... Право, только одно я могу сказать Вам, дорогой мой отец Харитон (как говорил некогда ваш валаамский богомолец Лазарев): "Верно, это было так Богу угодно и старцу..."

Игумен Харитон получает копии документов - и далее происходит нечто загадочное. Он отвечает Винокурову: "Фотостаты о смерти праведного старца о.Германа... я имел удовольствие получить... К приближающемуся дню чествования столетия кончины о.Германа, каковой наступит, как вам известно, 13 декабря сего 1937 года..." Получив такой ответ, Винокуров недоумевает: "Из письма Вашего я вижу, что и Вы - как это в свое время случилось и со мной - получив фотостаты об отце Германе и просмотрев их, так и не заметили, что столетие-то смерти его все мы, к сожалению, пропустили... Вы мне пишете: "К... дню чествования столетия кончины о.Германа...13 декабря сего 1937 года..." Представьте себе, дорогой мой отец Харитон, что я имел и знал о существовании этих документов давно уже, но уразумел-то так же, как и Вы... поздно. Вспомните начало моего прошлого письма... Там я писал Вам об этом. Я и в этот раз могу лишь повторить Вам: "Верно, это было так Богу угодно и старцу".

Итак, столетие смерти старца было пропущено - и в 1937 году отмечалась отнюдь не "круглая" 101-я годовщина. Однако дата "1837 г." продолжает повторяться поныне во всех известных мне изданиях о св.Германе Аляскинском, в том числе и в церковных. Исключение составляют издания Валаамского общества Америки, в которых о смерти о.Германа говорится так: "Блаженно почил он сном праведника 15 ноября 1836 года на 81-м году своей многотрудной и плодотворной жизни". Здесь, как мы видим, достоверной считается дата, приведенная в уведомлении Российско-Американской компании архиеп. Иннокентию (см. выше - первый документ). Если допустить, что запись в метрической книге Кадьякской Воскресенской церкви (см. второй документ) была сделана с опозданием, то дата "15 ноября 1836 года" представляется наиболее вероятной.

*   *   *

(От редакции: примечательно, что в этот день - 15 ноября (по новому стилю 28 ноября) отмечается память св.Паисия Величковского - возобновителя монашеской жизни в России XVII-XX веков, переводчика и составителя нынешней "азбуки" монашества - "Добротолюбия". Известно, что св.Герман Аляскинский очень почитал св.Паисия, общался и молился с его учениками, и на Аляску привез первое издание "Добротолюбия". И разве можно объяснить простым совпадением тот факт, что св.Герман отошел ко Господу именно 15 ноября - в день памяти почитаемого святого? Если утверждение автора этой статьи верно, то нам открывается новый, неведомый доселе, прикровенный уголок молитвенной жизни св.Германа Аляскинского. И вполне справедливо тогда в один и тот же день мы будем поминать и составителя "монашеской азбуки", и того, кто воистину жил по ней).

Почему же валаамский игумен Харитон был так уверен в дате смерти - "1837", что "не заметил" иной датировки в документах, присланных Винокуровым? Причина этого, наверное, в буквально понятом пророчестве самого св.Германа. "Пройдет тридцать лет после моей смерти, - говорил он своему ученику алеуту Игнатию Алиг-яге, - все живущие теперь на Еловом острове перемрут, ты останешься жив один и будешь стар и беден, и тогда вспомнят меня". Пророчество это в точности исполнилось, вот как это было. Первые сведения об апостольском подвиге о.Германа были принесены на Валаам в 1864 году богомольцем Григорием Лазаревым, прожившим около десяти лет в Америке. Тогда стали собирать сведения о старце, и сбор их закончился в 1867 году. В том же году было составлено житие св.Германа и, как сказано, "читано в присутствии о. игумена и старцев в самый день памяти о.Германа 13 декабря 1867 года, ровно через тридцать лет после его смерти, чем во всей точности исполнилось пророчество старца, что через тридцать лет его вспомнят". Но так ли важна эта буквальная точность? Ведь старец мог округлить цифру "31", сказав алеуту: "...пройдет тридцать лет". Важно ли было св.Герману, вспомнят его в 1867 или все-таки в 1866 годах?

Может быть, и не стоит уделять столько внимания установлению точной даты упокоения преподобного Германа, тем более, что он уже второе столетие "уклоняется" от этого торжественного чествования. Но приведем еще один фрагмент письма Винокурова настоятелю Валаамского монастыря игумену Харитону, автору трудов о молитве Иисусовой: "Помолитесь, пожалуйста, дорогой Вы мой, чтобы вышло у меня действительно достойно его памяти - имени дорогого нам "убогого" старца. У меня, честное слово, не хватает моих простых человеческих слов, чтобы выразить мою любовь к нему. Правда, может быть, я делаю это уж слишком "по-своему", по-моему, по собственному "винокуровскому" разумению, т. е. не так, как писали об отце Германе до сих пор, - но... но никто и никогда не сможет сказать обо мне, что я его не люблю и не уважаю... И... если действительно жива душа его, - а я знаю, что он не оставит меня в своих молитвах и - верю я - не оставляет..."