Игорь Есев, начальник отдела по воспитательной работе УИН Минюста России, майор внутренней службы: Совместная работа правоохранительных органов с Церковью началась с 1996 года, когда между Русской Православной Церковью и Управлением исполнения наказаний был подписан первый договор.

Готовясь к этому «круглому столу», мы запросили все наши подразделения УИНа предоставить сведения о результатах сотрудничества. Сначала о хорошем. Хочется отметить работу о.Рафаила Беловолова в Воркуте. Только за 2000 год по 22-ой колонии у него 59 посещений. У о.Олега Климова из Ухты были 23 посещения колонии «Сырочай» в прошлом году и восемь – в этом. За ним еще закреплена 19-я колония...

Отец Рафаил, наверное, единственный священник, который проводит работу с работниками колоний. То, насколько это нужно, думаю, ясно: весь личный состав у нас воспитан в атеистическом духе, знаний по православию – никаких. Именно из-за этого в прошлом году произошел конфликт в 19-й колонии в Бельгопе, где сотрудниками подразделения было совершено осквернение престола церкви. Но их тут тоже обвинять нельзя, потому что, досматривая престол, они выполняли свой долг, а священник им устроил разборку, «избиение младенцев». Надо было провести занятие с личным составом, объяснить, что такие действия недопустимы.

Священник Олег Климов (г.Ухта): В 19-й колонии почему количество верующих на убыль пошло? Потому что там сменились замполит и начальник колонии. Я заходил к новому замполиту в кабинет полгода назад, вижу: у него иконка Спасителя степлером истыкана, и мне стало понятно, какое у него отношение к религии. Он просто тренировался степлером, ничего под руки не подвернулось, и раз-раз – иконку стал прокалывать.

Там ведь не один раз осквернение престола случилось, там три раза подряд престол осквернялся, с матами в алтарь заходили. Я раз сказал, два, пришлось вразумлять более понятными словами. Но это не «избиение младенцев», я поступил как тот любящий отец, который берется за ремень, когда сын простых слов уже не понимает. Конечно, это наша недоработка: мы не работаем с администрацией колонии.

Майор И.Есев: На сегодняшний день у нас такая картина: численность уверовавших в православие стала сокращаться. Это видно по 19-й колонии. Причину я вижу в том, что некоторые священники формально подходят к своей работе с осужденными. Например, закреплен тот же о.Олег, а посещает о.Яков, у которого еще нет достаточного опыта работы с осужденными. И сотрудники, и осужденные это отмечают. Заинтересованность уменьшается и численность верующих.

В колонии в Ракпасе такая же ситуация: четыре посещения у о.Василия Лапко, два – у о.Анатолия.

У нас пожелание к епархии: если мы закрепляем священника за каким-то подразделением, то пусть он и работает.

Священник Василий Лапко, настоятель княжпогостского храма: Прошу прощения, кто вам дал такие сведения о четырех посещениях? Я туда постоянно езжу, там храм строится. Сейчас там верующих 15 человек, а до меня было всего трое. Там, я знаю, вообще сектантов сейчас не пускают.

Майор И.Есев: У меня совсем другие сведения. За прошлый год в Ракпасе было 46 религиозных посещений – считайте сами, сколько было ваших, сколько других конфессий. Вообще по всем подразделениям за прошлый год было 546 религиозных посещений, из них 257 – меньше половины – с представителями Русской Православной Церкви. Хотя в целом вы стали посещать места заключения чаще.

Но как человек, который исполняет закон, я должен сказать, что мы обязаны пускать представителей любой религиозной организации, которая зарегистрирована в Минюсте. Если нас попросит о встрече пастор или представитель имама, мы обязаны их пустить.

Священник Олег Климов: Были ли такие случаи, чтобы сами осужденные просили пригласить баптистского пастора, представителей мусульман или какой-то другой конфессии, кроме православного священника?

Майор И.Есев: Думаю, что никто из заключенных специально не приглашал представителей других конфессий. Они сами приходят.

Священник Олег Климов: А если придет сатанист?

Майор И.Есев: У нас есть перечень псевдорелигиозных организаций, с которыми нам запрещено сотрудничать.

Священник Рафаил Беловолов – настоятель храма г.Воркуты, координатор Сыктывкарской епархии по связям с учреждениями ГУИН: Я расскажу, как начинал работу в Воркуте. В первую очередь я стал работать со школьниками, потом – с осужденными. Вначале обратился в следственный изолятор, где был закреплен другой священник, который до этого был там всего один раз. Когда я начал посещать подследственных, он меня сразу же упрекнул, что изолятор закреплен за ним. Я говорю: «Ради Бога, посещай, кто тебе мешает. Вот у меня есть план работы: 2-3 раза в неделю я прихожу к подследственным, раз в месяц встречаюсь с личным составом. Сможешь так работать?» – «Нет, не могу». – «Не можешь – не работай, но и мне не мешай». Там сейчас есть молитвенная комната, третий год я веду работу с личным составом.

В 22-й колонии также до меня был закреплен другой священник, который тоже редко навещал заключенных. Каждый вторник с 9.00 до 12.00 я – в колонии, раз в месяц провожу занятие с офицерами. Это требует массы времени и сил. 160 рублей каждый раз трачу на дорогу (приходится ездить на такси).

Мы знаем, что баптисты играют на гитарах, некоторым это нравится, а я иду другим путем. Среди прихожан у меня есть студенты – участники вокально-инструментальных ансамблей. Я им говорю: не хотите ли выступить? Нет никаких проблем. Они проводят концерт, я провожу свою работу, все остаются довольны, расходятся радостные.

Материальную помощь колонии и следственному изолятору мы оказываем минимум на десять тысяч рублей в год. Это деньги не с церковного счета. У меня есть прихожане – бизнесмены, состоятельные люди, которые охотно жертвуют на такую работу. Я когда передаю материальную помощь осужденным, говорю, что это не от меня, а это Иванов, Петров, Сидоров вам передали ручки, конверты, тетради, тушенку, разовые супы. Я не ставлю такой цели, чтобы покупать верующих за конфеты. На Пасху в колонии со мной были три пастора. Они меня спросили: «Это вы своим передаете?» – «Нет, не своим – всем».

И вот праздник: пасторы выстроили всех осужденных, начались поздравления с Пасхой. Осужденные стоят, уже начинают ругаться, что их задерживают – обед стынет. И вот они приходят в столовую, а там каждого ждет бутерброд с колбасой, красное яичко, маленькая пасочка. Конечно, все поняли, что это от православных. В этом у нас есть большое преимущество.

У нас в 22-й колонии идет своеобразная конкуренция с баптистами: у них 46 посещений и у меня 46, а раньше они меньше ходили, просто я стал чаще посещать, и они тоже. Я за то, что если уж мы против того, чтобы сектанты к осужденным ходили, так надо, чтобы мы так же, как они, стали оказывать помощь.

Священник Борис Прокофьев (Спасо-Преображенский храм Эжвы): Надо выработать стратегию, как строить свои встречи. То ли нужно одни проповеди говорить, то ли нужно вначале помолиться, а потом говорить с осужденными?

Майор И.Есев: Нужно приходить на встречу, зная, о чем будете говорить, и строить свое выступление, памятуя о том, что вы имеете дело с атеистами – от простого к сложному переходить, а потом, когда истинно уверовавших будет больше, они и обряды будут исполнять, и на исповеди, на причастие ходить. Этого пока у нас не так много.

Здесь мне хочется сказать, как такая работа проходит у баптистов. Эти люди знают, что они хотят говорить, они знают, как у них будет проходить встреча. Во-первых, это обязательно разъяснение Библии – краткая лекция, потом песни попели и все довольные разошлись. Есть элемент торжественности, есть элемент развлекательности. Не секрет, что у осужденных подход такой – они ищут выгоду в любом деле и идут к тому, кто им больше пообещает, покажет, как те же баптисты.

Священник Александр Никитенко, настоятель прихода в п.Нижний Чов: Расскажу, как я стал работать. Пришел – раз поговорил, никаких эмоций с их стороны. Второй, третий... Чувствую – стена. Сидят 60 мужиков, а результат от моих проповедей – ноль. И вдруг мне как будто кто-то подсказал, я говорю: «Давайте помолимся за здравие ваших родителей, за ваших родственников, которые остались на свободе, за братьев, сестер, помолимся за упокой ваших усопших родственников. Напишите, пожалуйста, на бумажке имена».

Меня поразило, я не ожидал такого. Все до единого стали записывать своих близких. Встали на службу, стоят не шелохнувшись, тишина полная. Спрашиваю: «Кто желает покреститься?» Сразу десять человек, после этого еще десять и еще, и исповедоваться, причащаться стали.

Потом стал встречаться с личным составом – та же самая картина. После этого все становятся радостные, отношения в колонии не только среди осужденных, но и среди личного состава улучшаются. Количество правонарушений, как мне сообщили, в 5,7 раза уменьшилось.

Священник Олег Климов: Сколько бы мы сектантов ни пускали, но защитников Отечества из них не будет.

В 18-ю колонию почему одни православные ходят? Потому что там замполит не пускал сектантов. Он находил кучу всяких причин, чтобы их не пустить. Приглашал батюшку, просил отобрать из сектантской литературы, которая идет на пользу, а которая – во вред, и эту пускал на обогрев зоны.

А то я как-то раз приезжаю на Сырочай, мне говорят: «Вот, опять сектантов привезли». – «Так чего вы их опять пустили?» – спрашиваю. «Потому что они с представителями ГУИНа приехали, мы их не могли не пустить».

Священник Борис Прокофьев: Можно ли мне посещать заключенных в отрядах? А то мы приходим, и они уже собраны в одном месте. Какой будет толк, если их пригоняют на встречу принудительно? Да еще потом за неявку наказывают?

Майор И.Есев: Можно встречаться в отрядах, просто вам нужно договориться с руководством колонии, что в следующий свой приезд такого-то числа вы хотели бы прийти для беседы в такой-то отряд.

Священник Ярослав Бойчун (Спасо-Преображенский храм, Эжва): Меня удивило: я пришел со Святыми Дарами, а меня не пускают, говорят: «Не имеешь права вино проносить». А там вина пол-ложки. Потом пропустили, начали досматривать. Я стою перед ними как преступник, не знаю, что делать. А ведь никто, кроме священника, не имеет права дотрагиваться до Святых Даров. Как тут быть?

Отец Филипп (Филиппов) – секретарь епархии, настоятель Св.-Казанского храма г.Сыктывкара: Я хочу выделить следующие направления, по которым мы должны вместе с вами сотрудничать. Это прежде всего работа в следственных изоляторах с подследственными подростками и женщинами. Я думаю, что участники «круглого стола» должны подготовить просьбу к прокурору, чтобы священнослужителям разрешили посещать таких подследственных для их же духовной пользы.

Думаю, надо попросить Андрея Бойко, отвечающего в епархии за антисектанскую деятельность, подготовить для батюшек аналитическое письмо об опасности действия деструктивных сект именно в зонах.

И еще, мы вместе с вами должны осужденных адаптировать уже для жизни на свободе. Наша задача, чтобы они вышли подготовленными.